Почему версия Сталина о "вероломном" нападении гитлеровской Германии имеет под собой основания
Начало Великой Отечественной войны овеяно множеством легенд и мифов. В последнее время одним из таких мифов считалось озвученное Сталиным вероломство гитлеровской Германии, с которым она напала на Советский Союз. Как можно в такое поверить? Ведь невозможно скрыть передислокацию к чужим границам огромной армии? Однако не будем торопиться с выводами и разберемся по существу.
Сталин знал, что Адольф Гитлер готовит нападение на СССР. Но точная дата ему была не известна. Это во-первых. Во-вторых, советско-германские отношения в 1939 году были закреплены договором о дружбе и границе. Этот договор был подписан 28 сентября, через 27 дней после нападения Гитлера на Польшу.
По утверждению военного историка А. Здановича, советские спецслужбы и высшее руководство СССР до вторжения Германии в Польшу 1 сентября не знали о его подготовке. Если так, то 1-е сентября свалилось Сталину как снег на голову. В течение двух недель советская и германская дипломатия нашли точки соприкосновения и заключили упомянутый выше пакт Молотова - Риббентропа.
Не лишним будет вспомнить, что 23 августа 1939 года между Германией и СССР был заключен мирный договор о ненападении. Заручившись двумя договорами о ненападении и дружбе и границе, Сталин был уверен, что война в ближайшие пару-тройку лет не начнется. Но "фюрер" оказался хитрее и безумнее.
Гитлер отдал приказ о разработке плана "Барбаросса" в ноябре 1940 года. С самого начала командования вермахта занималось дезинформацией, стратегической и оперативной маскировкой с целью введения руководства СССР в заблуждение относительно сроков вероятного нападения Германии. Особенно беспрецедентные меры секретности предпринимались перед началом операции.
На 800-километровом участке захваченной Польши у демаркационной линии немцы сосредоточили семь полевых армий. В полной боевой готовности находились четыре танковых группы и три воздушных флота люфтваффе, включавшие 600 тысяч автомобилей, 750 тысяч лошадей, 3580 танков и самоходных орудий, 7184 артиллерийских орудий и 1830 самолетов.
В районе аэродрома Маринглен в Польше немцы привлекли в 1940 году евреев и поляков для принудительных работ по сооружению взлетных полос. Ян Шчепаник вспоминал о мерах маскировки построенного с его участием объекта:
В одной только Восточной Польше таким образом было построено 100 основных аэродромов и 50 полевых. Все местные жители понимали, что речь идет о войне с Россией. Но до Советского Союза эти слухи не доходили.
Секретность была настолько высока, что даже офицеры вермахта не знали, к какому "делу" их готовят. К началу июня месяца артиллерийская батарея обер-лейтенанта Зигфрида Кнаппе была переброшена к границе с СССР. Кнаппе был вызван на совещание, на котором обсуждался "выбор наиболее удобных артиллерийских позиций с учетом обстрела территории СССР". Командир дивизиона предупредил своих офицеров об "особой осторожности" при проведении подготовки, а когда они напомнили ему о советско-германском пакте о ненападении, то он поспешил их заверить, что речь идет не более как "об учениях".
Когда позиции были выбраны, командирам батарей было приказано выслать переодеть солдат в гражданскую одежду и выслать для погрузки и транспортировки на позиции снарядов. У близживущих крестьян срочно забирали гражданскую одежду, и переодетые под крестьян солдаты, погрузив 300 снарядов на телеги, перевезли их на подготовленные позиции.
Один из офицеров поинтересовался:
Смутившись, командира батальона он попытался отделаться отговоркой:
На исходные рубежи немецкие танки выдвигались под покровом темноты. Передовые части 1-й танковой дивизии получили приказ передвигаться только в темное время суток. Рекогносцировка участков германо-советской границы проводилась офицерами разведывательных подразделений, переодетыми в гражданскую одежду. Прибывшей на место бронетехнике строжайше запрещалось какое-либо передвижение. Любые передвижения и занятия с солдатами вне стен бараков должны были осуществляться с соблюдением мер маскировки.
Солдаты и офицеры вермахта, со временем, начинали понимать, зачем они прибыли на границу с дружественным СССР. Возможно, смутно догадывался об этом и Сталин. Но уж слишком маскировался враг, а доказать Сталину, что нужно предпринимать неотложные меры по защите Родины, было некому. По крайней мере мало кто решался это делать, и результат был нулевой. Сталин до последнего момента верил Гитлеру, а когда разуверился 22 июня 1941 года, тогда совершенно искренне заявил устами Молотова о вероломности своего германского визави. Такие дела.
А что вы думаете по этому поводу? Высказывайте мнения в комментариях, ставьте лайки и будьте здоровы
О неточностях и опечатках сообщайте автору
